Странники войны. По страницам книги Натальи Громовой «Ноев ковчег писателей. Эвакуация 1941 -1945.»

Книга Натальи Громовой «Ноев ковчег писателей. Эвакуация 1941 -1945». – Москва: Издательство АСТ, 2019 вызовет большой интерес у тех, кто интересуется историей российской литературы. В ту пору, когда она была не только российской, но и советской. 

Автор книги – Наталья Громова много и плодотворно занимается  именно этим периодом литературы, особенно судьбой и творчеством советских писателей в годы Великой Отечественной войны.  Судьбе писателей и поэтов   в годы войны Наталья Громова посвятила ряд книг. Тема изучена и разработана так основательно, что создаётся впечатление,  будто автор являлась современником описываемых событий. На самом деле Наталья Александровна родилась более чем через 10 лет после окончания Великой Отечественной.

Книга «Ноев ковчег писателей…» создана по письмам, воспоминаниям, дневникам писателей и поэтов. Описываемые события начинаются с 1941 года. Москва, срочная эвакуация жителей и предприятий, сжигаются архивы и в таком количестве, что столицу заволакивает дым. Организуются дежурства по тушению зажигалок на крышах.

Среди людей, покидающих Москву было немало литераторов, многих из них эвакуировали в Елабугу и Чистополь, крупный город Татарии. В их числе была и Марина Ивановна Цветаева с сыном Георгием (Муром – так звали его родные). Начальным пунктом их остановки была Елабуга, а затем мать с сыном  перебрались в Чистополь. Судьба Цветаевой в эвакуации оказалась трагичной, закончилась самоубийством.

Марина Ивановна была, пожалуй, единственной, кому не давали в Чистополе временную прописку, в связи с этим она не могла получить комнату для проживания. Цветаева готова была выполнять любую работу: быть посудомойкой, мыть полы, но её никуда не брали. На Марине Ивановне лежало клеймо эмиграции, к тому же муж Сергей Эфрон был объявлен иностранным шпионом и в 1941 году расстрелян, на самом деле всё обстояло ровно наоборот. Сергей Яковлевич Эфрон являлся белым офицером, а в эмиграции был завербован советской разведкой, вскоре, по возвращении в Москву был арестован и расстрелян. Дочь Ариадна осуждена на большой срок  сталинских лагерей. Цветаеву и Мура оставили на свободе, но они жили в крайней бедности.

 Не получив жилья и работы в Чистополе, Марина Ивановна вместе с сыном возвращается в Елабугу, там в конце концов Цветаевой и сыну Георгию дали угол в одном из домов, хозяева которого сразу же были настроены к квартирантам враждебно. Больше всего угнетало Цветаеву то, что сын Георгий постоянно упрекал её во всех свалившихся на них испытаниях. Он не проявлял никакого сочувствия к матери,  держался отчуждённо и холодно. Трагический финал жизни Марины Ивановны известен, и автор книги – Наталья Громова напоминает о нём. Цветаеву постоянно преследовала мысль, что она отягощает жизнь сына и без неё Георгию будет лучше. 31 августа 1941 года в Елабуге Марина Ивановна Цветаева добровольно ушла из жизни. Эта весть очень быстро разнеслась не только по Елабуге и Чистополю, о случившемся вскоре узнали и в Москве. Марина Ивановна оставила предсмертную записку. Она обращалась к писателям с просьбой не оставлять Георгия, особенная просьба была обращена к поэту Николаю Асееву и его жене. У Асеевых не было детей, и Цветаева надеялась, что Георгий (Мур) будет для них как приёмный сын. К сожалению, внимания Асеевых хватило ровно на неделю.

Лучше Георгию после смерти матери не стало. Эвакуированным литераторам было не до него, каждый думал о своём выживании. Возможно, такое отношение можно объяснить тем, что юноша, даже ютясь в каморке, полуголодный всегда выглядел как аристократ. Он умудрялся держать единственный костюм в порядке, ходил с поднятой головой, держался несколько надменно. Он и в сложившихся условиях продолжал образование, когда впервые зашёл в класс, кто-то из учеников сказал: «У нас появился свой Печорин.» Все эти подробности известны из дневника Мура, который он вёл на протяжении своей короткой жизни. Автор – Наталья Громова в книге не раз на этот дневник ссылается.

В конце 1941 года многие эвакуированные перебираются в Ташкент, прошёл слух, что там лучше продержаться до конца войны, тёплый климат и немного проще с едой. Однако, как выяснилось, на рынке была ужасная дороговизна.  Георгий после некоторых колебаний тоже перебирается в Ташкент, там в его бедственной ситуации ничего не меняется, в чём-то даже становится хуже. Мур живёт в фанерном чулане, получает более, чем скудный паёк. По - прежнему никто не проявляет желания ему помочь, в то же время никто не слышит от молодого человека жалоб. Напротив, при всём своём бедственном положении он держится независимо, часто в разговорах от него слышат колкости, он очень ироничен, насмешлив. Как пишет автор книги, всё большее число людей начинают видеть в Муре главного виновника гибели матери. Даже Анна Ахматова, которая поначалу видела в молодом человеке «маленького, запуганного страшной жизнью мальчика», перестала с сочувствием относится к Георгию (Муру).

В 1943 году, когда многие литераторы возвращались в Москву, Георгий обращается с просьбой к жене Алексея Толстого помочь ему вернуться. Как следует из текста книги: Толстые помогли. Осенью 1943 года Георгий уже в Москве, там он поступает в Литинститут, учится с большим интересом. Но уже в мае 1944 года его отправляют на фронт, 7 июля этого же года Георгий Эфрон смертельно ранен под Витебском. Как пишет Наталья Громова: «Сына Марины Цветаевой похоронили под деревней Друйка Белорусской ССР.» Так трагически оборвалась жизнь гениального поэта Марины Цветаевой и её близких, сына Георгия и мужа - Сергея Эфрона.  Дочь Ариадна 16 лет находилась в сталинских лагерях, освободилась только в 1955 году. Жила в очень стеснённых условиях, ушла из жизни в 1975 году. Ариадна Сергеевна оставила после себя дневники, воспоминания, в которых содержатся бесценные воспоминания о жизни семьи Цветаевых  - Эфрон.

В книге «Ноев ковчег писателей…» упоминается большое количество литераторов, которые находились в эвакуации в годы войны. Это не только известные поэты и писатели, в числе которых можно назвать А.Толстого, Б.Пастернака, А.Фадеева, А.Ахматову, Н.Асеева, К.Федина, но и довольно много забытых имён. Большинство эвакуированных бедствовали, но были и такие, кто сумел довольно неплохо устроиться. Вероятно, это врождённое качество – приспособиться в любой ситуации. Ряд литераторов прибыли к месту назначения с деньгами, некоторым удавалось прихватить с собой немало вещей. Автор в качестве примера приводит писателя Леонида Леонова, который приехал в Ташкент с большой суммой денег и имел возможность закупать на рынке множество продуктов.

Многие, находясь в эвакуации работали. Так, жена Бориса Пастернака Зинаида Николаевна работала в интернате, где содержались больные дети. Работала по 12 часов, получала небольшой паёк и большую часть отдавала мужу. Лучшим местом работы считалась столовая, всегда в тепле и возле еды. Так что жертвенная готовность Марины Цветаевой работать посудомойкой в столовой, оказывалась для более приземлённых литераторов пределом мечтаний.

Особенно хорошо в эвакуации, если в данном контексте применимо слово «хорошо», были устроены кинематографисты. Как мы знаем, и об этом пишет автор книги, эвакуировались киностудии. Киностудия «Мосфильм» эвакуировалась в Алма-Ату, там снимались фильмы, в том числе знаменитый  «Иван Грозный» - режиссёр Сергей Эйзенштейн, сценарий Владимира Луговского, в главной роли снимался артист Николай Черкасов. Людям кинематографического цеха жилось в эвакуации намного лучше, чем другим. Они были весьма прилично расквартированы, получали хороший,  по тем временам, паёк. Особенно это касалось известных, любимых народом артистов. В качестве наиболее яркого примера автор книги приводит Любовь Орлову. Она и ряд других актёров ехали к месту назначения в довольно комфортабельных условиях. По пути следования к поезду подходили люди и восторженно приветствовали Любовь Петровну.

Жизнь, во всех её проявлениях, продолжалась и в эвакуации. Наталья Громова рассказывает о некоем случае – казусе в среде кинематографистов. Новый 1943 год многие актёры собрались встречать на квартире актёра Михаила Жарова, гости принесли почти все свои припасы. Но хозяин квартиры к встрече Нового года не явился. Как выяснилось, Михаил Иванович Жаров в эту праздничную ночь ушёл к другой, к красавице актрисе Людмиле Целиковской. Гости были в замешательстве: как быть с принесёнными продуктами. Взять обратно в сложившейся ситуации казалось неудобным, но и оставлять не представлялось возможным. Всё-таки рационализм перевесил: забирали продукты и потихоньку расходились.

Большинству эвакуированных приходилось очень тяжело, особенно пожилым и больным. Некоторые, не выдержав неопределённости уходили на фронт, в числе их был писатель Василий Гроссман, автор знаменитого романа «Жизнь и судьба».  Уходили и совсем молодые ребята, среди них был Всеволод Багрицкий, сын поэта Эдуарда Багрицкого. Он писал своим друзьям Александру Гладкову и Алексею Арбузову о своей фронтовой жизни, а они считали его поступок глупостью и смеялись над наивными письмами, они на фронт не собирались. Теперь Александр Гладков писатель и кинематографист пишет воспоминания, в том числе и о военном времени. Всеволод Багрицкий погиб на фронте в 1942 году.

Ряд литераторов в эвакуации продолжали активно работать. Особенно выделяет автор книги поэта Владимира Луговского, конечно же Бориса Пастернака. Поэт и переводчик Михаил Лозинский перевёл большую часть «Божественной комедии» Данте Алигьери. Он был полностью поглощён работой, не обращал внимания на холодное помещение и скудный паёк. Настоящий профессионал, подвижник своего дела, его перевод «Божественной комедии» считается лучшим.

С 1941 по 1944 годы в эвакуации находилась Анна Андреевна Ахматова. Все эти годы она провела в Ташкенте, жила на улице Карла Маркса, на втором этаже одного из домов. Место, где она проживала называли балахана, объяснение этого слова я не нашла. У Ахматовой собиралось множество литераторов и артистов: Фаина Раневская, Лидия Чуковская, Надежда Мандельштам – жена Осипа Мандельштама. Отношение к Ахматовой кардинально отличалось от отношения к Марине Цветаевой. Цветаева была отверженной, Ахматовой поклонялись. В книге Натальи Громовой есть эпизод, когда Алексей Толстой при встрече с Анной Андреевной галантно раскланялся и поцеловал руку, встречаясь, они долго беседовали. Внимания Алексея  Толстого удостаивался  далеко не каждый, его и в эвакуации называли барином.

Анна Андреевна Ахматова перенесла в Ташкенте тяжёлую  форму тифа,  дважды, находилась  между жизнью и смертью, но её сильный организм справился с болезнью. В 1944 году Анна Ахматова вернулась в Москву.

Анна Андреевна была далеко не первой в числе тех, кто вернулся из эвакуации. Возращение литераторов в родные места автор книги называет реавакуацией. Для многих возвращение оказалось весьма затруднительным, прежде всего надо было получить вызов. Те, кто вызов не получал забрасывали Александра Фадеева, генерального секретаря Союза писателей СССР, письмами с просьбой разобраться и решить вопрос. Возвращались писатели в практически разгромленные квартиры. Дело в том, что в их отсутствии квартиры занимали посторонние люди и весьма бесцеремонно обращались с вещами, посудой, мебелью. По поводу пайков тоже возникало масса вопросов, они распределялись по трём категориям-литерам. Самоё лучшее питание получали те литераторы, кто был отмечен наградами, званиями. Питание по третьему разряду предназначалось мало талантливым, не имеющим заслуг. Надо понимать, где-то наверху власти взвешивали талант и ценность каждого. Александр Фадеев был настолько поглощён, не сказать замучен, письмами, просьбами, требованиями, что на творчество совсем не оставалось времени.

Но самое главное – страшная война была позади, можно было подводить итоги и жить дальше. В конце книги Наталья Громова в небольших главках рассказывает о первых послевоенных годах главных  героев повествования. Это Анна Ахматова, Елена Сергеевна Булгакова, Владимир и Татьяна Луговские, Мария Белкина (исследователь творчества Цветаевой).

Книга Натальи Александровны Громовой бесценный труд. В своей книге «Ноев ковчег писателей. Эвакуация 1941-1945» рассказывает о судьбах многих писателей и поэтов, оказавшихся в годы войны в эвакуации. Как в довольно суровых условиях они жили, работали, общались, сближались или порывали контакт. Для того, чтобы написать такое исследование, надо было изучить огромное количество архивных материалов, воспоминаний, писем. Письма писателей в основном находятся в личных архивах их авторов. Познакомиться с эпистолярным наследием Наталье Громовой удалось благодаря личному знакомству с  авторами писем или с их родственниками, сохранивших личный архив.

Книга Натальи Громовой расширяет наше знание о литераторах очень известных и мало знакомых. Это относится даже к достаточно информированным любителям литературы.

В конце книге опубликован «Указатель имён», в нём 11 страниц, все имена литераторов и других творческих людей, упомянутых в книге. Это тоже указывает на масштаб работы талантливого исследователя, литературоведа Натальи Громовой.

Е.Е. Войтинская