Новый сезон премии "Национальный бестселлер"

Стартовал новый сезон премии «Национальный бестселлер». Представляем несколько книг, которые вошли в длинный список премии.

Павел Басинский. Посмотрите на меня. Тайная история Лизы Дьяконовой. Москва: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2017

Эту книгу в обзорах и рецензиях часто представляют как «историю первой русской феминистки» – похожая формулировка стоит и на задней обложке. Понятно, что это не так, хотя именно феминизму книга и посвящена. 

В 1902 году в Тирольских горах, на берегу ручья, находят обнаженное тело девушки. Это Лиза Дьяконова – она гостила у тетки, пошла прогуляться и вот странным образом погибла. Как это произошло, толком никто не выяснил, хотя расследование проводили самые разные люди.

После смерти Дьяконовой, ее братья обнаружили дневник, который Лиза вела с 11 лет, опубликовали его, и записи стали «лучшим произведением русской литературы, написанным женщиной» – по определению Василия Розанова.

В этом дневнике описано все, что могло случиться с европейской женщиной в конце девятнадцатого века. Высшая благодетель – быть хорошей женой и заботливой матерью. Лиза мечтала получить образование – и получила. Мечтала освободиться от навязанного груза брака – и освободилась. Мечтала найти свое призвание за пределами единственного доступного образованной женщине пути – стать учительницей. Не нашла, но сделала гораздо больше.

Басинский подробно разбирает дневник Лизы Дьяконовой.  В книге описаны все возможные кружки и общественные движения того времени, система образования, бюрократический аппарат Российской империи рубежа веков, степень влияния Тургенева на женские умы. Автор даже объясняет, как Наполеон мог быть кумиром наравне со Львом Толстым.

Басинский упоминает, что история Лизы Дьяконовой не детективная. И правда, не так важно, как именно она погибла, не так важно почему. Важно, что погибла и не могла не погибнуть. Лиза погибла, чтобы мы узнали о судьбе женщины в России.

Наталья Ким. Родина моя, Автозавод. Москва: Время, 2018

Это сборник историй, собранных вокруг московской  Автозаводской улицы, а все участники этих историй связаны с заводом ЗИЛ. У кого тетка в заводской библиотеке работает, кто сам инженер, а кто с завода клей ворует. И вот делает мужик из клея пойло, накручивая густую фракцию на сверло, и угощает им местных выпивох. Выпивохи все молодые и распутные, а хотят к мужику затащить молоденькую девчонку. Та в ответственный день, накрасившись, застревает в лифте, а мужика накрывают менты с другой малолеткой.

Вот из таких историй и состоит книга Натальи Ким. Друг, проехавший полмира и утонувший в океане; бабка, не выдержавшая соседства с бывшим лагерником; женщина в наколках и с вуалькой, а зовут ее Роза, и после смерти у нее находят царский «золотой» и засохшую розу. И еще два десятка персонажей – и обычных, и выразительных одновременно.

Наталья Ким происходит из хорошей интеллигентной семьи, много лет работает журналистом, пишет  талантливо.

А потому и предисловие от Дины Рубиной, и восторженный отзыв от Галины Юзефович.

Илья Казаков. Девушка за спиной. Москва: АСТ, 2017.

Сборник рассказов, написанных футбольным комментатором, – но не о футболе, а о жизни. В аннотации значится, что авторская манера Ильи Казакова – это стиль Довлатова и юмор Зощенко. Рассказы, собранные в книге, посвящены обеспеченному среднему классу – мужчинам, которые пьют виски.

Инга Кузнецова. Пэчворк. После прочтения сжечь. Москва: Эксмо, 2017

 Инга Кузнецова – поэт. «Пэчворк» – это лоскутное шитье. И роман «Пэчворк» – текст, состоящий из фрагментов, которые ничем кроме авторской манеры не связаны. Точнее, они могут быть связаны героями, как и лоскуты одеяла, например, связаны нитями. Но каждый из этих лоскутов имеет свою ценность, никак не зависящую от целого.

Связующее звено здесь, пожалуй, автор. То она рассуждает о русском языке – причем в каламбурной, накатывающей манере. То рассказывает о своем ученике, очень  трогательном, а ее отношение к нему еще более трогательное. То она надевает вещи, придавая каждой субъектность, предполагая, что они могут думать и говорить. То сама говорит с ангелами, которые ведут ее по городу.

К этой книге не хочется предъявлять претензий, потому что она равна самой себе. Исполнение полностью соответствует замыслу. А замысел в том, чтобы передать какие-то тонкие ощущения одинокого поэта, а поэт, так или иначе, всегда одинок.

Книга Кузнецовой приподнимает лоскутное одеяло творческого процесса и показывает его изнанку.

Ксения Букша. Рамка. Москва: АСТ, 2017.

В Островецком кремле, по замыслу автора это Соловецкий Монастырь  должна состояться коронация Царя, которая, конечно, инаугурация президента. И на эту коронацию едут люди. Идут по морю из Кеми. Но не все на мероприятие попадают, потому что не все могут пройти через Рамку. Рамка сама отсеивает некоторых – и всех по неясным сначала причинам. Видимо, дело в недостаточной благонадежности, о которой Рамке сообщает чип, встроенный в каждого человека.

И вот в одной камере Островецкого кремля оказываются самые разные люди: журналист, старый рокер, собачница, усыновившая детей многодетная мать, девушка, организующая мероприятия и работающая тамадой, француз-волонтер, партийный активист и еще полдюжины персонажей, которых так одним словом и не опишешь, но все они странным образом кажутся знакомыми.

Один всегда носит с собой бутылку коньяка, но живет без паспорта. Другой служит государству, но страдает от собственной неискренности. Третья плачет о потерянных детях, но истерически рвется к Царю.

Многодетную мать, оказывается, хотят посадить в тюрьму по навету директора детского дома. Она забирает детей из приюта одного за другим, а директор волнуется, что учреждение закроют за ненадобностью. Бизнесмен выхаживает парализованную дочь и бесконечно дает взятки, чтобы спасти бизнес. Журналист меняет личности – постоянно вырывает установленный в голову чип – он раз за разом обманывает систему, но не из пустого фрондерства, а из необходимости убежать от себя самого.

Как отмечают критики роман – это психологически точный реализм, который фиксирует момент во всем богатстве типажей.
Е. Е. Войтинская