Всё чаще ловлю себя на том, что жанру
повести и рассказа отдаю предпочтение. Совсем не потому, что во временном
отрезке их можно скорее осилить. На мой взгляд, в этих малых жанрах в полной
мере проявляется талант писателя или... не проявляется. До сих пор некоторые
рассказы Дины Рубиной и Людмилы Улицкой мне кажутся талантливее и ярче, чем
опять же их некоторые романы.
Я это пишу вот к чему, совсем недавно
прочла книгу короткой прозы и эссе писателя Михаила Шишкина "Пальто с
хлястиком" (Москва: Издательство АСТ, 2017).
В сборнике опубликованы
рассказы и эссе разных лет, есть почти на уровне шедевров, например, рассказ
"Клякса Набокова" (кстати, если не путаю, несколько лет назад
публиковался в журнале "Знамя").
Но в целом, советую не пропустить ни одного рассказа книги.
Сейчас сделаю не украшающее библиографа
признание, но я ведь теперь и блогер, а они выдают всё, о чём можно было бы и
помолчать. Так вот мимо меня, в своё время, прошли романы М. Шишкина
"Венерин волос", "Взятие Измаила", "Письмовник",
за которые писатель получал в разные годы самые престижные премии:
"Большая книга", Национальный бестселлер", "Русский
Букер". Все романы публиковались в разные годы в журнале
"Знамя", а потом выходили в книжных изданиях.
Итак, о книге рассказов и эссе
"Пальто с хлястиком". Уже первый рассказ, который и дал название всей
книге, поражает соединением в одном
тексте бытового, очень личного повествования о семье, о матери, непростых
отношениях с ней и философских размышлений о жизни. Размышления эти не
дидактические, напротив, органично вписанные в канву рассказа. Например,
размышления о том, многим ли дано предугадать свой уход из этого мира, из
жизни. Да и что есть жизнь? Для мамы писателя жизнью была школа, в которой она
директорствовала. Она вела дневник, который завещала сыну перед смертью, а он
не сумел его сохранить, о чём очень жалел.
Название рассказа - это не просто память
о детском пальто с хлястиком. Этот самый хлястик спас автору жизнь, вернее,
опять же спасла мама, ухватившись за хлястик в метро, - сын был на несколько
шагов от падения на рельсы поезда.
Это было в далёком московском детстве. Писатель
Михаил Шишкин родился в Москве в 1961 году.
Его воспитывала мама, отец покинул семью ещё до рождения сына, рассказ
"Пальто с хлястиком" во многом автобиографичен, да и не только этот
рассказ. Ряд произведений, включенных в книгу событийно связаны со Швейцарией. В этой стране писатель живёт с
1995 года, он эмигрировал в Швейцарию в связи с женитьбой на гражданке этой
страны Франческе Штёклин, ей посвящён роман "Взятие Измаила". Супружеский союз с Франческой длился до 2011
года, сейчас Михаил Шишкин женат в третий раз, от каждой жены у него есть сын.
Но вернёмся непосредственно к книге. Уже
упоминала, что многие рассказы, включённые в неё, связаны со Швейцарией. Рассказ "Вильгельм Телль как зеркало
русских революций: Опыт сравнительной монументалистики". Писатель
рассуждает интересно и содержательно на тему подхода к установке памятников в
России и Швейцарии. Не удержусь от цитаты: "В русской деревне может не
быть водопровода, телефона и других признаков цивилизации, но обязательно будет
обелиск... Главной святыней Швейцарии является луг, на котором была произнесена
клятва верности отцами-основателями первого союза кантонов". Тем не менее,
писатель рассказывает о нескольких памятниках Швейцарии и истории их создания. Это люцеранский Лев и Вильгельм Телль в
Альтдорфе. Но есть также, высеченный в
знаменитых швейцарских Альпах, памятник русскому полководцу Суворову, история,
связанная с памятником, тоже интересна, о ней повествуется в рассказе.
В рассказах и эссе сборника воспроизводятся самые разные истории
и в этих историях много документальной фактуры. Совершенно потрясающая история
любви студента-медика, а впоследствии врача из Швейцарии Фрица Брупбахера и
девушки из России Лидии Кочетковой. Это история совершенно точно имеет
документальную основу, назван год их знакомства - 1897 год, представлена их
совместная фотография. Познакомились в
Швейцарии, где Лидия училась в университете на медицинском факультете. Чувство обоих
молодых людей было очень сильным и жить бы им счастливой семейной жизнью, если
бы сознание Лидии не было отравлено идеями народовольничества. Она рвалась в
Россию революционно просвещать тёмный забитый народ и, конечно, лечить,
выполнять своё предназначение.
Как говорят "складно было на
бумаге...", Лидия оказывается в одном из самых глухих мест России, её
охватывает ужас при виде нищеты, полной безграмотности, антисанитарии,
пьянства. Какое уж там просвещение, если многие не обращаются за медицинской помощью,
а лечатся народными средствами, ещё больше усугубляя болезнь. Лидия побывала и практиковала
в нескольких забытых богом местах, везде её ждало одно и то же. О своём
отчаянии, разочаровании девушка пишет любимому в Швейцарию, он бесконечно
переживает за неё, просит всё бросить и приехать к нему. И действительно, Лидия
несколько раз приезжает к Фрицу, но и там ей нет покоя.
В результате Лидия окончательно
возвращается в Россию и полностью уходит в революционную работу. Финал: её
арестовывают и ссылают на Север, там неминуемо её настигают болезни, ранняя
старость. Брупбахер едет к ней за сотни вёрст, но что он может изменить?
В конце концов, вернувшись в Швейцарию,
Фриц Брупбахер пишет Лидии письмо о том, что он очень устал от таких отношений,
которые зашли в тупик, а он ещё молод, хочет создать семью, просит освободить
его от всех обязательств.
Как пишет автор: "Их переписка
оборвалась во время Первой мировой войны". И далее: "О смерти Лидии
Петровны Кочетковой ничего неизвестно". В конце рассказа приводится её
последнее письмо, документальных писем в рассказе немало. Письмо очень
пронзительное и полное чувства безысходности. Вот последняя фраза письма:
"Сердце моё разрывается от мысли, что это и было моё высокое
предназначение - давать тебе мою ласку и нежность, а я потратила свою никчемную
жизнь на какие-то химеры".
Невозможно при чтении книги "Пальто
с хлястиком" пропустить рассказ "Родина ждёт вас". Не буду
пересказывать фабулу, скажу только, что произведение посвящено судьбе русских
людей, оказавшихся в годы Второй мировой войны на территории Швейцарии. В
основном это военнопленные, чудом бежавшие из немецкого плена в Швейцарию. В
конце войны в Швейцарию приезжали советские представители и вели работу по
возвращению людей на Родину. Подавляющий процент бывших военнопленных с
радостью сделали это, но небольшой процент остались в Швейцарии. Какова была жизнь советских людей в Швейцарии и как
их встретила Родина, прочтёте в рассказе.
Как я уже упоминала, в книге бытовые
истории перемежаются размышлениями автора о жизни, истории, культуре, языке
страны, а в данном случае двух стран России и Швейцарии. Эссе "Спасённый
язык" о роли языка, языковой культуры в жизни человека. Когда жизнь
проходит в одной стране, человек скорее всего мало задумывается о роли и месте
языка. В данном случае Михаил Шишкин попал в страну другой речи, но в этой
другой стране он не хотел оставлять профессию. Вопрос языка вставал перед
русскими писателями всех волн эмиграции. Как вы знаете, на чужом языке начали
писать только два наших соотечественника: Владимир Набоков и Иосиф Бродский.
Эссе "Спасённый язык" настолько глубоко по постановке проблемы, что хотелось бы привести его в обзоре целиком. Но
ограничусь лишь несколькими цитатами.
Первая: "Сразу после смены декораций стал дописывать начатый в Москве роман, а ничего не получалось. Буквы,
которые выводил там, здесь имеют совсем другую плотность. Границы, расстояние,
воздух делают со словами чудеса". И далее: "Потом всё стало на свои
места. Собственно всё просто: я должен был спасти свой язык. Мой язык должен
был спасти меня".
Ода русскому языку мощно звучит в эссе "В лодке,
нацарапанной на стене". Здесь столько интересных глубоких высказываний по
поводу языка, что можно бесконечно цитировать. Думаю, это эссе неплохо бы
читать ученикам в школе на уроках русского или литературы. Но наши учителя в
силу их загруженности вряд ли даже знают о таком писателе как Михаил Шишкин (не
хочу никого обижать).
Михаил Шишкин, оказавшись в Швейцарии,
после долгих размышлений о своей дальнейшей работе, а это работа с языком,
пришёл к следующему выводу. Цитата: "В моих текстах я хочу связать западную
литературу, её достижения в словесной технике с человечностью русского пера.
Джойс не любит своих героев, а русские писатели любят". А вот ещё,
интересная и парадоксальная мысль: "Для меня единственный способ
воскресить слова - писать неправильно. Я принюхиваюсь к каждой фразе, и если она попахивает
пособием "Правильно говорим и пишем", я её вычёркиваю". Видимо
поэтому мне показались сложными для чтения романы писателя, но теперь хочется
открыть их и, пусть медленно, вчитаться.
После эссе о языке найдёте рассказ
"Уроки каллиграфии", наполненный бытовыми, совершенно невероятными
историями, причём нельзя исключать, что они могли иметь место в
действительности. Упомяну только одну из них. Благополучная семья: муж, жена,
ребёнок. В какой-то момент у женщины возникают проблемы с глазами, муж
заботливо едет с ней в Москву на лечение, затем уже ездит она одна и довольно
часто. В результате выясняется, что в ходе этих поездок она встречает человека
и между ними возникают невероятные по глубине чувства. По какой-то причине
просто уйти от мужа она не может и придумывает историю со своей смертью.
Видимо, чтобы в памяти сына она осталась верной матерью и женой. Вместе с
мужем, которого она собиралась оставить, ходила в фирму по оказанию ритуальных
услуг, выбирала придирчиво гроб, обивку, ленты. Гроб с её якобы телом
похоронили, на псевдо- похоронах была её заплаканная мать, крышку гроба
естественно не открывали. Впоследствии до мужа дошли сведения, что она
счастлива с новым партнёром и у них родился ребёнок. Вот уж где кощунство, куда
там заклеймённой "Матильде".
Брошенный матерью ребёнок воспитывался
отцом, причём с большой любовью, но непонятно по какой причине он стал
соучастником преступления и получил большой тюремный срок. Рассказ ведётся от
лица убитого горем отца.
Найдёте в рамках "Уроков
каллиграфии" ещё ряд историй, не менее печальных, но захватывающих.
В сборнике опубликованы рассказы и эссе
разных лет, те, что написаны в Швейцарии, созданные после двухтысячного года,
особенно исповедальны. Почти все они написаны от первого лица, и каждый
читатель, хотя бы поверхностно познакомившийся с биографией Михаила Шишкина
догадается, что они о времени и о себе. В рассказе "Гул затих.."
воспоминания о детстве, школьных и студенческих годах (окончил романо-германский
факультет Московского государственного педагогического института), на
факультете готовили переводчиков. В вузе существовала военная кафедра, каким-то
чудом Михаила не послали в Афган, война там уже вовсю шла. Герой рассказа
отделался венными лагерями, там он тоже хлебнул, но что это в сравнении с
Афганистаном, где погиб его родственник.
В рассказе самые разные воспоминания
времён молодости, в том числе и воспоминания о Высоцком. Знаком Шишкин с
Высоцким не был, в молодости он впервые услышал певца в записи и один раз видел
его в роли Гамлета. Это был для актёра последний спектакль.
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске
Что случится на моем веку.
Сейчас, хочется перейти к рассказу,
практически завершающему сборник, на мой взгляд, блестяще написанному -
"Клякса Набокова". В том, что рассказ автобиографичен не приходится
сомневаться, он так и начинается: "Ничего не надо выдумывать". Герой
рассказа, в прошлом россиянин, живёт в Швейцарии. У него жена и ребёнок, у
героя гуманитарная специальность и на жизнь заработать очень не просто, он рад
любому дополнительному заработку. Такая возможность внезапно предоставляется, в
Швейцарию из России приезжает крупный бизнесмен с женой и
ребёнком. У него навязчивое желание оказаться в городе Монтрё и поселиться в
гостинице, где некогда жил писатель Владимир Набоков. К тому же жить в номере
Набокова. Так и напрашивается избитое выражение: "любая прихоть за ваши
деньги".
Герой рассказа, именуемый "я" (рассказ
ведётся от первого лица) приставлен к бизнесмену как переводчик, да и как
обслуга, это для него очень противно, но
крайне нужны деньги. Ситуация пикантна ещё и тем, что в бизнесмене по фамилии
Ковалёв, рассказчик узнаёт человека, который учился с ним в одно время в университете.
Он рад тому, что Ковалёв не помнит его. А в бывшем номере Набокова, которого рассказчик боготворит, он мечтал
оказаться сам. Когда он показывал Ковалёву и его семье номер, ему удалось
выдвинуть ящик стола, за которым работал Набоков и увидеть почти легендарную
кляксу, оставленную великим писателем.
Время пребывания Ковалёва и его семьи в
Монтрё пролетело быстро, жена и дочка даже подружились с гидом - переводчиком.
Прошло продолжительное время с той встречи и как-то вдруг на одном из каналов
телевидения Швейцарии передали небольшой сюжет о гибели русского бизнесмена
Ковалёва.
Надо ли говорить, как много мыслей в тот
день обуревало рассказчика. Дольше всего он вспоминал дочку Ковалёва Яночку.
Как бы хотелось узнать, каким запомнился ей отец и... "помнит ли она ту
кляксу в ящике стола?"
Закольцовывает сборник рассказ
"Кастрюля и звездопад". Герой рассказа (повествование снова ведётся
от первого лица) уже немолод, это зрелый человек, а не мальчик в пальто с хлястиком,
каким был в первом рассказе. Он перенёс операцию, все планы на лето сорвались,
он дома, ждёт в гости взрослого сына и готовит обед. Пока занимается делами,
начинает вспоминать многое, практически большую часть жизни, которая вместила
массу событий. Самые грустные воспоминания связаны с отцом, который оставил
семью, не сохранив связей с детьми. Герой рассказа рад, что не повторил ошибок
отца, вот он ждёт сына, с матерью которого расстался.
Сын приезжает, они обедают,
разговаривают, а поздним вечером выходят на веранду, наблюдают за звёздным
небом, снова разговаривают. И это жизнь с радостью и печалями, встречами и
расставаниями, творческими взлётами и досадными простоями, с переездом в другой
дом, другой город, другую страну. Как человек проживёт и душевно переживет обстоятельства
жизни, зависит, главным образом, от
самого человека.
От души советую, прочтите эту книгу, в
ней такая часть душевных раздумий, душевного тепла писателя, что невозможно
остаться равнодушным. Дополняют книгу прекрасные фотографии из личного архива
Михаила Шишкина.
Е. Е. Войтинская
Комментарии
Отправить комментарий